Март

Те, кто жил в Питере, знают, что март - это такой север-северо-восток сезонов. Уже не сезон, еще не межсезонье. Зима пока что никуда не собирается, но весна, словно шаловливый ребенок, просовывает пальцы под дверью.

В марте нужно встать на подоконник, посмотреть сверху на улицу и поплыть над проводами, заглядывая в окна, как невидимая Маргарита. Тогда от залежалого снега впервые в году повеет белыми ночами, до которых еще три месяца межсезонья. В марте в город приплывут тучи, а где-то там на Финском заливе рыбаки уже поймают первую торопливую корюшку. Солнце отразится в куполах Владимирской церкви и блеснет в лобовом стекле восьмого троллейбуса. На мостовой Малой Садовой заворкуют молчаливые всю зиму голуби, в Екатерининский садик вновь потянутся шахматисты, и будет казаться, что скоро-скоро - чуть-чуть осталось - зацветет сирень.

Питерский март притворяется зимним месяцем, но ему уже не скрыть усмешку весны. И ждать остается совсем недолго, совсем ничего, после бесконечной зимней тьмы. Не зря говорил Соломон, что долготерпеливый лучше храброго, и владеющий собой лучше завоевателя города.